Автор: ИСАП
Исторически сложившиеся противоречия между народами Армении и Азербайджана в вопросе принадлежности территории современной Нагорно-Карабахской Республики – Республики Арцах становятся ощутимой проблемой как для непосредственных участников конфликта, так и для сторон, чьи сферы внешнеполитического и стратегического влияния охватывают всю территорию Закавказья. Основными региональными акторами, в зону внешнестратегических интересов которых входит благополучное разрешение карабахского конфликта, традиционно являются Российская Федерация, выступающая медиатором в отношениях между Арменией и Азербайджаном и обладающая с этими странами общностью и сообразностью культурных и исторических особенностей, Грузия, имеющая достаточно протяженную границу с обеими конфликтующими республиками, а также Турция, переживающая в настоящий момент фазу активного геополитического подъема и выступающая в роли главного союзника азербайджанского государства на мировой арене.
Несмотря на сравнительную неочевидность, четвертой стороной, способной оказать глобальное воздействие на исход военно-политической контроверсии Армении и Азербайджана, является Иран. В свете наблюдаемых в настоящий момент событий, прочно увязанных с глобальным экономическим, энергетическим и политическим кризисом, роль Ирана как нового центра силы в современном геополитическом устройстве мира претерпевает стадию полномасштабного переосмысления. Так, одной из наиболее злободневных проблем для Ирана как важного и набирающего силу крупного политического игрока в настоящее время всё чаще становится карабахский конфликт.
История политического антагонизма Армении и Азербайджана
Если рассматривать армяно-азербайджанский конфликт в отрыве от глубокой исторической основы, то главным событием уже новейшей истории, ставшим отправной точкой в развитии активной конфронтации в отношениях между сторонами, является отказ Политбюро ЦК КПСС в удовлетворении просьбы Совета депутатов Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО) в 1988 г. передать территорию НКАО Армянской СССР[1]. Решительное отклонение запроса о присоединении территории, преимущественно заселённой этническими армянами, но при этом исторически являющейся спорной землей, спровоцировало массовые акции гражданского неповиновения и манифестации в Баку и Ереване, перешедшие впоследствии в погромы.
Годом позже, в декабре 1989 г., администрацией НКАО и властями Армянской ССР в одностороннем порядке было подписано постановление о полном вхождении области в состав Армении[2]. Верховный совет Армянской ССР, несмотря на напряженность в народной среде Азербайджанской и Армянской ССР и непрекращающиеся демонстрации и митинги в столицах обеих республик, принял решение «О воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха», что неминуемо повлекло за собой активное и беспрецедентное переустройство взаимоотношений между двумя республиками СССР в сторону стремительного ухудшения. Азербайджанская сторона ответила массированным обстрелом границы, что, в свою очередь, привело к дальнейшему развитию противостояния с применением военной техники.
С момента эскалации обозначенного конфликта и вплоть до развала Советского Союза официальный международно-правовой статус Нагорно-Карабахской автономной области становился объектом споров и дискуссий. Не облегчила, а лишь наоборот, усугубила прения сторон касательно статуса спорной территории окончательная политическая и юридическая дезинтеграция СССР в 1991 г. С началом образования независимых Армении и Азербайджана, появившихся на карте мира в сентябре и октябре 1991 г. соответственно, виток эскалации противостояния перешел в новую, более инклюзивную фазу. Уже существовавшая на момент появления этих независимых государств непризнанная Нагорно-Карабахская Республика до 1994 г. представляла собой плацдарм, на котором практически безостановочно шли боевые действия, жертвами которых, по некоторым оценкам, стали от 15 до 50 тыс. человек.
Согласно официальным данным, после принятого в 1994 г. при посредничестве Российской Федерации и Кыргызской Республики соглашения между Азербайджаном и Арменией о прекращении огня в зоне конфликта, известного как «Бишкекский протокол», стороны впервые проявили заинтересованность в обоюдном соблюдении договоренностей. 9 мая того же года российской стороной было подготовлено соглашение о бессрочном прекращении огня, которое по итогу переговоров подписали министр обороны Азербайджана Мамедрафи Мамедов, министр обороны Армении Серж Саргсян и командующий армией Нагорного Карабаха Самвел Бабаян. Документ вступил в силу 12 мая 1994 г.[3].
Однако, несмотря на достигнутые договоренности, между сторонами конфликта время от времени продолжают возникать боестолкновения, инициаторами которых оба государства – Азербайджан и Армения – называют друг друга. Таким образом, в настоящий момент армяно-азербайджанский кризис всё еще остается неразрешенной проблемой, угрожающей перейти в очередное кровопролитное противостояние, но уже с применением значительно превосходящих по масштабу в сравнении с событиями 1991–1994 гг. ресурсов для достижения конкретной цели – определения дальнейшей судьбы непризнанной республики. Последней итерацией данного конфликта условно являются события 2021–2022 гг.
Позиция Ирана относительно конфликта
Как уже было сказано выше, одним из крупных региональных лидеров, активно следящих за ситуацией в Нагорном Карабахе, помимо России и Турции, является Иран. В отличие от России, предлагающей личное посредничество в разрешении конфликта, и Турции, намеренной разрешить противостояние государств с учетом конкретных условий, во многом обслуживающих интересы ее союзника – Азербайджана, Иран выступает против вмешательства остальных игроков во внутриполитические процессы в Закавказье. Данная позиция открыто намекает как на нецелесообразность участия условных США и ЕС, изначально придерживающихся антииранской политической риторики, так и на нежелательность активного вовлечения России в разрешение проблемы. Также Иран в некотором смысле вступает в острый антагонизм с Турецкой Республикой – давним соперником на пути реализации проектов, призванных расширить сферу политического влияния Ирана на территории Центральной Азии, Ближнего Востока и Закавказья.
О причинах, по которым Иран придерживается достаточно строгой и одновременно осторожной позиции относительно урегулирования азербайджано-армянского конфликта, в современной политологической среде существует множество дискурсов и споров. Однако наиболее вероятными, с нашей точки зрения, факторами, побуждающими Тегеран деликатно подходить к вопросу деэскалации конфликта между двумя соседними странами, могут быть обозначены следующие: присутствие крупной азербайджанской диаспоры на территории Ирана, общее обоюдное соперничество между Ираном и Азербайджаном в вопросах поставки нефти на мировой рынок, опасения иранского правительства относительно возможности предоставления доступа азербайджанской стороне в Нахичевань и перекройка устоявшихся энергологистических и стратегических транспортных путей, пролегающих по территории Ирана.
Азербайджанская диаспора в Иране. Исторически сложившееся культурно-этническое разнообразие населения современной Исламской Республики Иран, ставшее результатом активного развития персидской культуры со времен становления Ахеменидов и вплоть до эпохи индустриализации и доставшееся нынешнему иранскому государству в качестве особого исторического наследия, во многом определяет особенную внешнюю политику ее руководства. Так, помимо титульного этноса этой страны – персов, составляющих порядка половины населения государства, этнический состав представлен азербайджанцами (более четверти населения), курдами (около десяти процентов населения), арабами, туркменами, белуджами и др.[4]. Присутствие на территории Ирана достаточно крупной азербайджанской диаспоры создает определенные трудности на пути реализации внешнестратегических целей в отношении современного Азербайджана.
Учитывая потенциальную угрозу, исходящую от сложившегося армяно-азербайджанского противостояния и способную в теории создать полномасштабный региональный военный конфликт, для Ирана категорически важно не допустить открытой конфронтации с соседним государством. Также не стоит забывать о том, что населяющие территорию Ирана азербайджанцы в большинстве своем сочувствуют родственному населению Азербайджана. Принятие той или иной конкретной позиции в отношении карабахского конфликта либо признание азербайджанской стороны виноватой в многочисленных нарушениях достигнутых договоренностей потенциально способно втянуть современный Иран в глубокие междоусобные распри на почве национализма.
Вместе с тем в современной политологической и теологической среде существует справедливый скепсис относительно неминуемости наступления теоретического внутреннего кризиса в Иране, основанного на этнополитических противоречиях. Так, часть специалистов сходится во мнении, что иранские азербайджанцы хоть и являются единым этносом с азербайджанцами непосредственно Азербайджана и также исповедуют ислам шиитского толка, однако вряд ли будут настроены на решительные меры в случае принятия Ираном невыгодного для азербайджанской стороны внешнеполитического курса. Во многом главной отличительной чертой азербайджанцев Ирана является их приверженность устоявшимся торговым, экономическим и культурным особенностям, сложившимся в исламской республике и отличным от тех, что можно наблюдать в Азербайджане. Также следует заметить, что азербайджанская диаспора в Иране признает высшее духовное звание «Марджа ат-Таклид», являющееся весомым аспектом исламского фактора современного Ирана. Признание данного высшего шиитского звания, в свою очередь, не является характерной особенностью для мусульман-шиитов Азербайджана[5].
В общем и целом, проблема опасности или даже угрозы развития глубоких внутриполитических и внутрисоциальных потрясений для многонационального Ирана, предпринимающего попытки выстроить конкретный вектор политики в отношении конфликтующих Армении и Азербайджана, остается открытым дискуссионным вопросом. Однако категорически исключать либо с большой долей вероятности допускать подобное развитие событий, по нашему мнению, представляется довольно сложным.
Нефтяные гонки. Экономическое противостояние Азербайджана и Ирана нельзя определять как наименее важный аспект внешнестратегической политики обеих стран. Оба государства расположены на территории, богатой нефтью, полезными ископаемыми и в меньшей степени газом. Однако при сравнительно равном потенциале развития топливно-энергетической инфраструктуры и, в частности, инфраструктуры нефтедобычи и нефтепереработки Азербайджан в настоящий момент, несмотря на существующий карабахский конфликт, находится в более выгодном положении. Данное обстоятельство обусловлено, в основном, двумя существенными факторами: во-первых, активной поддержкой Азербайджана Турцией в вопросах транспортировки нефти и прочего сырья в страны Евросоюза и, во-вторых, многочисленными санкциями, наложенными США и Евросоюзом практически на все стратегические сферы экономики Ирана[6].
Учитывая превосходство Азербайджана в гонке сырьевого экспорта над Ираном и нестабильность функционирующих внутри иранского государства механизмов внутренней экономики, можно прийти к теоретическому выводу о том, что для Ирана крайне невыгодно восстановление территориальной целостности Азербайджана. Однако подобный вывод не должен транслироваться в качестве однозначного фактора незаинтересованности Ирана в прекращении противостояния между армянской и азербайджанской сторонами конфликта.
Транспортно-логистическая карта. Как нами отмечено выше, Иран в настоящий момент является государством, испытывающим огромное санкционное давление со стороны ряда западных государств. Подобное положение дел негативным образом сказывается на процессе развития экономики и социального сектора, затрудняет сотрудничество Ирана с иными, даже находящимися в непосредственной территориальной близости государствами в вопросах развития науки, медицины, технического обеспечения ключевых секторов государственного устройства. Не менее негативное воздействие антииранские санкции оказывают и на существующие транспортно-логистические маршруты и общую инфраструктуру логистики. Находясь в крайне затруднительном положении, Иран, всё так же претендующий на особенную позицию в современной мировой политической конъюнктуре, безусловно, заинтересован в сохранении уже существующих транспортно-логистических путей. Нагорно-карабахский кризис в данном случае предстает для руководства Ирана серьезной проблемой, поскольку теоретическое определение конкретных границ между Арменией и Азербайджаном может нанести существенный урон транзитному маршруту Ирана через Армению. Наиболее ярким примером проблем, возникших на почве карабахского кризиса, может послужить ситуация с ухудшением условий продвижения для иранских фур по трассе Горис – Капан. До второй карабахской войны таких проблем у иранского транзита не было. Фактически, 21 километр 400-километрового маршрута от Нордуза на границе с Ираном до Еревана теперь проходит через территорию Азербайджана. До прошлогодней войны, когда этот отрезок трассы находился под контролем Нагорно-Карабахской Республики, у иранских водителей не было сложностей с поездками в Армению и Грузию, однако после второй карабахской войны ситуация изменилась – азербайджанское правительство, утверждая, что часть трассы Горис – Капан проходит по территории Азербайджана, потребовало с каждого иранского транзитного грузовика плату в размере 130 долларов[7].
Дополнительным опасением Ирана по поводу возможной перекройки существующих стратегических иранских транспортных путей является идея создания «Зангезурского коридора» – транспортного маршрута длиной около 40 км через территорию Сюникской области Армении, который позволит обеспечить транспортное сообщение между основной территорией Азербайджана и его эксклавом – Нахичеванской Автономной Республикой. Иранская сторона рассматривает данный проект с критической позиции, видя в нем потенциальную угрозу лишения возможности выхода через территорию Армении к грузинским черноморским портам[8].
Анализируя приведенные факты, можно предположить, что затейливая и осторожная политика Ирана по поводу окончательного разрешения нагорно-карабахского конфликта и последующей общей деэскалации напряженности между Арменией и Азербайджаном во многом также упирается в опасения потери собственных стратегических транспортных путей.
Оптимальный выход для Ирана
Имея некоторое представление о проблемах, которые руководство Исламской Республики Иран видит в вопросе участия в разрешении карабахского кризиса, можно сформулировать некоторые прогнозы, согласно которым, на наш взгляд, Иран как важный и во многом ключевой игрок на современной политической арене способен сыграть позитивную роль в снижении конфликтного потенциала между соседними республиками – Арменией и Азербайджаном – и вероятном прекращении боестолкновений на территории Нагорного Карабаха.
Являясь государством, находящимся в состоянии открытого антагонизма с рядом государств Евросоюза, Соединенными Штатами и иными странами, чья внешнеполитическая доктрина созвучна с доктриной коллективного Запада, Иран способен выстроить новые пути взаимодействия в политико-экономической сфере со странами, также находящимися в положении соперничества и явной борьбы с Западом. Наблюдаемое на текущий момент улучшение сотрудничества Тегерана с Москвой по широкому спектру вопросов современной политики создает надежную почву для развития тех секторов экономики и хозяйства Ирана, на которые коллективным Западом были наложены многочисленные санкции.
Приостановить разрушительный эффект санкционного давления поможет также активное взаимодействие Ирана с Китаем. Примечательным и позитивным фактором в данном вопросе уже способно сыграть документально подтвержденное намерение Ирана вступить в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС). Согласно мнению посла Исламской Республики Иран в КНР Мохаммада Кешавар-Заде, ШОС стремится предложить лучшие решения проблем, с которыми сталкиваются ее государства-члены, а также регион в целом. Подобная позиция представителя официальной власти Ирана напрямую свидетельствует о фактической важности и полезности усиления взаимодействия Ирана с новыми мировыми центрами силы на фоне глобальных потрясений, с которыми сталкивается мир в настоящее время.
Ослабленное воздействие санкций (в случае реализации стратегических проектов сотрудничества Ирана с РФ и КНР) позволит руководству ИРИ, согласно нашему прогнозу, прийти к четкому, выверенному и наиболее рациональному подходу в вопросе разрешения армяно-азербайджанского конфликта.
Список использованных источников:
1. Карабах – Azərbaycan Respublikası Bakı şəhəri İcra Hakimiyyəti (22.11.2022) // URL: http://nasimi-ih.gov.az/ru/page/170.html
2.Что нужно знать о конфликте в Нагорном Карабахе (04.04.2016) // Сайт информ. портала «Коммерсантъ». URL: https://www.kommersant.ru/doc/2955509
3. История нагорно-карабахского конфликта (16 июля 2020) // ТАСС. URL: https://tass.ru/info/8979501
4. Население Ирана // URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/...
5. Гибель Ирана и судьба Азербайджана и Армении. Карабахский триггер глобальной войны. Время курдов (20 ноября 2022)[Видео] // Ютуб-канал Максима Шевченко. URL: https://www.youtube.com/watch?v=068kgR77khY
6. Хайн Ш., Ламбрехт Л. Конфликт в Нагорном Карабахе: при чем здесь Иран? (16.10.2020) // Информ. агентство Deutsche Welle. URL: https://www.dw.com/ru/konflikt-v-nagornom-karabahe-pri-chem-zdes-iran/a-55286566
7. Каледжи В. Тревоги Ирана по поводу напряжённости между Арменией и Азербайджаном (18.01.2022) // Сайт Международного дискуссионного клуба «Валдай». URL: https://ru.valdaiclub.com/a/highlights/trevogi-irana-po-povodu-napryazhyennosti/
8. Рокс Ю. Иран хочет решать проблемы Закавказья без участия внешних сил (01.11.2022) // Портал NG/RU. URL: https://www.ng.ru/cis/2022-11-01/1_8580_iran.html
Иллюстрация: ИА «Красная Весна»
При публикации материалов ИСАП ссылка на источник обязательна
Постоянный адрес статьи: https://isap.center/analytics/107