Автор: Борис Рожин
О реализации иранской стратегии гибридной войны в Йемене, а также о том, как Тегеран рассчитывает использовать движение «Ансар Аллах» в качестве аналога «Хезболлы», рассказывает автор Telegram-канала «Colonelcassad».
К исходу 2020-го года в Йеменской войне наметились крайне неблагоприятные для саудовской коалиции тенденции. Начинавшаяся как «маленькая победоносная война» Мохаммеда бин Салмана, йеменская кампания по возвращению к власти президента Мансура Хади уже давно превратилась в пресловутую «Йеменскую язву», которая истощала Саудовскую Аравию. Но если бы дело ограничивалось только возникшим стратегическим и оперативным тупиком. Если до 2019 года военные успехи движения «Ансар Аллах» в основном сводились к оборонительным операциям и локальным наступательным операциям, то 2019 и 2020 стали временем перелома, когда хуситы начали борьбу за захват оперативной инициативы, что привело к целой серии чувствительных поражений саудовской коалиции в провинциях Аль-Джавф, Мариб, Наджран и Аль-Байда. Разумеется, эти успехи образовались не на пустом месте — за движением хуситов, которое аккумулировало для борьбы серьезные человеческие и материальные ресурсы Западного Йемена, стоит Иран.
Начало поддержки
Начавшаяся весной 2015 года иностранная интервенция в Йемен изначально не предполагала, что война может идти даже один год, не то, чтобы более 5 лет. Восточный Йемен был захвачен очень быстро, в том же году пал Аден и целый ряд ключевых городов на побережье. Многие крупные племена, ранее поддерживавшие хуситов, вновь присягнули Мансуру Хади, который сохранил ресурс международной легитимности. Вопрос взятия Саны и Ходейды в 2015 году рассматривался как дело недолгого времени, учитывая материальный и численный перевес войск Хади и иностранных интервентов над войсками хуситов, остатками старой армии и Республиканской гвардии.
Тем не менее в горных районах западного Йемена темпы продвижения начали падать и к 2016 году сошли на нет. Произошло это как в силу обострения внутренних противоречий внутри саудовской коалиции, так и благодаря нарастанию сопротивления хуситов, которые смогли оправиться от первых неудач и перевести войну в позиционную стадию, что облегчалось рельефом местности и поддержкой местных племен, не принявших возвращение Хади.
На этом этапе Иран лишь очень ограниченно помогал оружием хуситам, которое контрабандно доставлялось через порт Ходейды и западное побережье. Кроме того, в 2015-2016 годах хуситы находились в международной изоляции, а лагерь монархий персидского залива выглядел достаточно монолитно. Мировое сообщество, несмотря на критику интервенции и различных военных преступлений, совершаемых саудовской коалицией, в целом ожидало скорого завершения войны и не предпринимало значимых усилий для оказания давления на Эр-Рияд.
Пример «Хезболлы»
Однако именно в этот период генерал Касем Сулеймани начал продвигать концепцию, согласно которой, «Ансар Аллах» при надлежащей поддержке сможет не только добиться успеха в Йеменской войне, но и стать для Ирана тем, чем в Ливане стала «Хезболла». Смысл этой линии заключался в том, что Иран не ищет прямого военного конфликта с США, Израилем и Саудовской Аравией. Но вместе с тем готов деятельно вести опосредованные войны против них, опираясь на своих многочисленных «клиентов» в странах с большим процентом шиитского населения, которое воспринимает Тегеран и аятоллу Хаменеи как флагманов шиитского мира, входящих в так называемую «Ось сопротивления». Цель которой — изгнание США с Ближнего Востока и деоккупация палестинских территорий.
В Ливане «Хезболла» стала своеобразным противовесом Израилю, который существует прямо у границ с ним и имеет возможности по нанесению ударов непосредственно по территории еврейского государства в случае крупной войны с участием Ирана. Попытки Израиля в 2006 году ликвидировать данную угрозу провалились, «Хезболла» выстояла и доказала жизнеспособность иранской стратегии. Она также сыграла важную роль в победе России и Ирана в Сирийской войне, показав свою способность эффективно и масштабно действовать за пределами Ливана.
К 2020 году движение уже встроилось в государственный аппарат Ливана и давно является частью государства, обеспечивая Ирану системное влияние на процессы в этой стране при любых сменах правящего кабинета и различных кризисах.
Идентичным образом выстраивается работа и с военно-политическим руководством «Ансар Аллах». Если рассматривать структуру хуситского Йемена, то можно обратить внимание на то, что само движение не монополизирует полностью власть, но заполняет собой значительную часть государственного аппарата, где существует формально независимая армия и органы власти, в которые входят не только члены движения. В рамках озвучиваемых концепций будущего Йемена после войны даже саудовская коалиция не отрицала неизбежности участия хуситов в структурах управления страной, что калькировало ситуацию с разделом власти между этно-религиозными группами в Ливане. И если бы в 2016-2018 годах Саудовская Аравия пошла на уступки и согласилась умерить свои амбиции в Йемене, мирное соглашение с сопутствующим разделом власти с хуситами было вполне возможно, что удовлетворяло Иран, который публично поддерживал такой вариант урегулирования.
Проблема Ходейды
Но Эр-Рияд не оставлял попыток переломить ухудшающуюся ситуацию военным путем. С 2017 года ручеек поставок оружия из Ирана начал все сильнее оказывать влияние на ход боевых действий, что подвело саудовскую коалицию к мысли, что захват порта Ходейды приведет к ликвидации основного канала снабжения хуситов из Ирана и позволит добиться победы на желаемых Эр-Риядом условиях. Морская блокада Западного Побережья Йемена оказалась неэффективной, так как хуситы, с одной стороны, показали свои возможности по поражению крупных боевых кораблей, участвующих в блокаде, а с другой стороны, продемонстрировали методы по обходу блокадных мероприятий путем разгрузки партий оружия в международных территориальных водах и доставки грузов на небольших лодках к контролируемым участкам побережья. Более того, немаловажную роль в срыве блокады сыграли прямые угрозы «Ансар Аллах» атаковать саудовские танкеры в Красном море, что вынудило Эр-Рияд проводить закрытые консультации с Ираном и хуситами на предмет обсуждения параметров взаимного ненападения на иранские грузовые суда, следующие к берегам Йемена.
Все это привело к операции «Золотая Победа» и многомесячной битве за Ходейду в июне-ноябре 2018 года, которая завершилась победой хуситов, удержавших ключевой логистический хаб. Это была последняя крупная попытка Эр-Рияда решить дело военным путем. Фактически поражение под Ходейдой привело к утрате саудовской коалицией оперативной инициативы в войне.
Последствия иранской помощи
Уже в 2019 году это возымело неизбежные последствия — поток оружия из Ирана нарастал, причем помимо обычного стрелкового и противотанкового вооружения, хуситам были поставлены современные разведывательные БПЛА, баллистические ракеты, корректируемые снаряды, дроны-камикадзе, перспективные зенитные ракеты и т.п. Кроме того, для части нового оружия, были обеспечены возможности сборки непосредственно на территории Йемена. Это оружие начало оказывать влияние на ход боевых действий на тактическом и оперативном уровнях.
- Резко пошли вверх потери в личном составе в результате участившихся ударов по полевым лагерям и районам постоянной дислокации частей коалиции.
- Точечные удары баллистических ракет и дронов-камикадзе привели к большим потерям среди старшего и среднего командного состава, а также представителей гражданской администрации.
- Поставки и производство баллистических ракет позволили хуситам перенести боевые действия непосредственно на территорию Саудовской Аравии, поражая военную и гражданскую инфраструктуру королевства.
- Аналогичный эффект показали и новые БПЛА, которые систематически атакуют объекты на территории Йемена и Саудовской Аравии, регулярно вскрывая недостатки саудовской ПВО, на вооружении которой стоят самые передовые комплексы.
- В 2020 году к этой боевой технике добавились новые крылатые ракеты (одна из которых в конце ноября поразила объект Saudi Aramco в Джизане), а также перспективные сверхзвуковые зенитные ракеты (вроде изъятой американцами «SAM №358», которой предположительно был сбит командный центр ЦРУ в Афганистане).
- Большое значение для горной войны оказали поставки иранских винтовок, которые резко повысили эффективность действий снайперов хуситов.
И это лишь часть оказанной помощи, которая проходила по каналам КСИР и сил «Кудс». Касем Сулеймани, несмотря на свою занятость кампаниями в Сирии и Ираке, несколько раз тайно посещал Йемен, в том числе и незадолго до своей гибели в Багдаде. Он обеспечивал общее руководство поставками оружия хуситам, а также принимал участие в планировании наступательных операций 2018-2019 годов, в том числе и сверхуспешной атаки хуситов осенью 2019-го года.
Для действий Ирана тут не было чего-то нового. Аналогичным образом он поддерживал «Хезболлу», и поэтому в поведении КСИР прослеживается определенный шаблон, обусловленный в числе прочего и тем, что Сулеймани сам из первых рядов (во время войны 2006 года он в качестве наблюдателя действовал при штабе Хасана Насраллы) мог видеть, как менялось отношение Ирана к поддержке движения и к каким результатам это привело.
Разумеется, не стоит сводить все к прямым аналогиям, так как Ливан и Йемен — это разные страны, и там разные структурные особенности общества и государства. Если рассмотреть основные опорные точки укоренения хуситов в Йемене, то выделить можно следующее:
- Как шиитское движение «Ансар Аллах» аккумулирует поддержку большинства шиитов Йемена по религиозной линии.
- Как национально-освободительное движение оно выступает против иностранной интервенции.
- Как государственно-ориентированное движение «Ансар Аллах» не поддерживает планы расчленения страны на Северный и Южный Йемен.
- Как мусульманское движение оно выступает с традиционной поддержкой палестинцев и против еврейского государства.
- Кроме того, важным элементом образа хуситов является их борьба с ИГ1 и «Аль-Каидой»1, что позволяет «Ансар Аллах» позиционировать себя как силу, которая борется с терроризмом в Йемене.
Все это позволяет движению, которое на заре его развития называли сектой, получать широкую поддержку среди больших масс населения страны, обеспечивая реальных сторонников и привлекая новых членов.
Имея в наличии уже сформированную организацию, закаленную годами боевых действий и с устоявшейся базой поддержки, Иран вполне осознанно ведет работу по обеспечению его долгосрочных политических позиций на Арабском полуострове, наращивая поставки оружия и продолжая легитимизировать «Ансар Аллах».
Можно отметить, что враждебный Ирану еще в 2015 году Катар, в 2019-2020 годах, по оценочным данным, оказал хуситам помощь в размере до 500 млн долларов. В бесперспективный проект Доха конечно не стала бы вкладывать столь серьезные деньги, хотя разумеется, ее цели несколько отличны от целей Тегерана, с точки зрения ослабления ОАЭ и Саудовской Аравии, но на данном этапе совпадают. Но если Катар видит в хуситах лишь сиюминутно полезный инструмент своей оппортунистической политики, то для Ирана это долгосрочный актив, как и «Хезболла».
Перелом и его последствия
События 2017-2018 годов показали правоту выбранного курса Ирана, а 2019-й стал началом коренного перелома в ходе Йеменской войны. И даже гибель Сулеймани не смогла остановить реализацию его проекта.
Потоки оружия и другой иностранной помощи позволили «Ансар Аллах» прочно захватить оперативную инициативу и одержать целый ряд знаковых побед, при этом саудовская коалиция вот уже 2 года не может добиться мало-мальски значимых успехов на фронте, погрязнув во внутреннем конфликте между Саудовской Аравией и ОАЭ. К концу ноября 2020 года войска хуситов вышли на ближние подступы к Марибу, где еще в июне планировалось наступление на Сану. Существует большая вероятность, что еще до конца 2020-го повстанцы смогут взять Мариб, что может обернуться тяжелыми последствиями для рыхлой саудовской коалиции и ускорить деструкцию Йемена в рамках сепаратного курса ОАЭ на его расчленение. Этот курс, с одной стороны, ослабляет противников хуситов и Ирана, а с другой стороны, позволяет Тегерану и «Ансар Аллах» выступать с позиций защиты территориальной целостности страны, привлекая к себе все новых сторонников, в том числе и из рядов бывших оппонентов, которые массово дезертируют целыми племенами и подразделениями.
К чему стремится Иран
По сути, к концу 2020 года Иран сделал еще один большой шаг к достижению своих стратегических целей в Йемене.
- Хуситы добились ситуации, когда они уже не рискуют проиграть войну, но продолжают боевые действия с целью достижения полной военной победы, в то время как саудовская коалиция уже фактически расписалась в том, что не сможет ее добиться. Фактически коалиция теперь воюет за относительно приемлемый мир и сохранение лица Мохамеда бин Салмана.
- Хуситы обрели военно-технологический потенциал, который позволяет Ирану оказывать проекцию силы на Красное море, у вод Африканского рога, а главное — на территорию Саудовской Аравии и ОАЭ.
- Укреплена организация, которая является второй по численности и первой по военно-техническим возможностям среди всех шиитских группировок «Оси Сопротивления», чьи ударные возможности превосходят даже ливанскую «Хезболлу».
- Созданы гарантированные условия для участия хуситов в управлении Йеменом в любых форматах послевоенного урегулирования, даже в условиях отсутствия полной военной победы.
- Война в Йемене продолжает истощать одного из двух главных региональных противников Ирана, который вынужден тратить на нее многократно больше, чем это делает Тегеран.
- Продолжающийся конфликт создал для Ирана уникальную опцию, которая позволяет руками хуситов наносить прямые удары по территории Саудовской Аравии в ответ на гибридные действия США, Израиля и королевства против иранских сил в Ливане, Сирии или Ираке.
- Иран имеет перманентную возможность атаковать каналы транспортировки нефти через Красное море, используя как крылатые и баллистические ракеты, так и небольшие лодки со взрывчаткой или ПТРК. Это дополнительная угроза, которой Тегеран уравновешивает давление на свои морские перевозки со стороны США.
- Военные достижения хуситов и их последовательная антиизраильская и антиамериканская позиция укрепляют претензии Ирана на роль лидера исламского мира, где Тегеран сейчас активно конкурирует с Анкарой.
- Военные победы объективно ослабили террористические группировки в Йемене (здесь следует выделить разгром ИГ в провинции Аль-Байда) и помешали формированию крупных террористических анклавов в Западном Йемене, хотя на территории под контролем саудовской коалиции такие анклавы благополучно существуют.
- При любом из наиболее вероятных исходов Йеменской войны, Иран уже гарантировал себе большое военно-политическое и экономическое влияние в этой стране.
Можно констатировать — к исходу 2020 года Иран добился серьезных стратегических успехов в Йемене, где он ведет гибридную войну против Саудовской Аравии. Это уже принесло Тегерану большие военно-политические, идеологические и имиджевые выгоды, которые позволяют ему наращивать свое влияние в регионе. Стратегия Сулеймани по созданию йеменского аналога «Хезболлы» работает даже после его гибели, а 2021 год обещает оппонентам Ирана в Йемене еще большие проблемы. «Ансар Аллах» из локальной неприятности стал системной проблемой для Саудовской Аравии и тем фактором, который более нельзя игнорировать, оценивая баланс сил в регионе.
1 Организация запрещена на территории РФ.
Источник: https://riafan.ru/1345219-khezbolla-2-0-iranskaya-...
Фото: РИА ФАН